На языке любви - Страница 39

— Ты в это веришь?

— Я просто этого больше всего на свете хочу.

— Ты живешь надеждой, доченька. Но не очень-то веришь, что твои мечты сбудутся... Тебе больно. Я слышу, как ты каждую ночь тихонько всхлипываешь в подушку. Я понимаю тебя...

Пенелопа подняла глаза к небу, чтобы слезы не потекли по щекам.

— Понимаешь? Разве ты сама не вышла замуж за любимого мужчину? - спросила она.

— Да, Бето меня любил, возможно, и сейчас любит.

— А ты, мам? Ты не любила отца, когда выходила замуж? — Пенелопа посмотрела на мать.

— Любовь Альберто спасла меня от глупостей. Она подарила мне прекрасных дочерей и спокойствие... - Тереза вздохнула. - Пени, в твоем возрасте я очень любила одного мужчину. Мы познакомились с ним в Барселоне. Когда твои дедушка с бабушкой умерли, я устроилась официанткой в небольшое кафе, где умели делать вкусные лимонные пироги и варить хороший кофе. В том кафе я увидела его. Невысокого роста, с небольшой щетиной на щеках и голубыми глазами... Ему было лет тридцать... Этот американец просто сразил меня наповал. У него был такой загадочный взгляд... и очень обаятельная улыбка. Я подала ему кофе, а он попросил жестами, чтобы я присела за его столик. Я не знала его языка, а он не знал испанского. Барселона же большой город. Кто-то говорит только на французском, и его поймут, кто-то на английском...

Мы гуляли до самой ночи. Он что-то рассказывал, но я не понимала его, хотя мне все равно было очень интересно слушать. Он дарил мне цветы, каждый день приходил в кафе и сидел до закрытия. Потом мы шли ко мне домой.

Наш роман продлился около недели. Ему нужно было возвращаться в Нью-Йорк. Сначала я не хотела его провожать в аэропорту. Дала знать, что не приду. Ты же знаешь, Пени, я не люблю долгих прощаний... — Тереза провела рукой по щеке дочки. — Но я не вытерпела. Приехала... только он уже улетел. Я ждала его месяц. Но он так и не приехал. Тогда я поняла — нужно скорее выйти замуж. Потому как времени оставалось все меньше и меньше...

— До чего, мам?

— Я была беременна, Пенелопа. Я ждала ребенка... — Тереза опустила глаза. — Сильвию...

— Это не может быть, мама!

— Может, дочка. Я приехала в Маглеус к тетке, пусть земля ей будет пухом, и познакомилась с Бето. Он так и не заметил, что Сильвия родилась на месяц раньше. И это хорошо...

— Ты ему не рассказала?

— Нет, дочка, не рассказала. Об этой тайне узнали только Сильвия и ты... — Тереза взяла за руку дочь. — Я не хотела, чтобы Альберто относился к Сильвии, как к чужому ребенку. Да и слухи бы поползли по поселку. Мне этого не хотелось. Что греха таить... А Бето хороший отец. Он очень вас любит...

— А тот американец знает, что у него есть дочь?

— Нет... — Тереза покачала головой. — Я долго не могла его забыть. Он мне часто снился. Все та же улыбка, все тот же загадочный взгляд. Видишь, Пенелопа, я его ждала, но он так и не вернулся... Такие романы называют курортными. После них не ждут и не возвращаются...

— Так Джеймс не приедет? — Пенелопа недоверчиво посмотрела на мать.

— Не знаю, дочка. Дай себе время, чтобы сердце успокоилось. И реши для себя, сколько ты будешь ждать его возвращения. Год? Так жди год. Неделю? Так неделю.

— Три месяца. Я буду ждать его до Дня Девы Марии дель Пилар. Если не вернется, то выйду замуж за Мигеля. А пока не напоминайте мне о свадьбе. Мне и так тяжело...

— Хорошо, дочка. — Тере прижала Пенелопу к груди и горячо поцеловала в лоб. — Я буду молиться, чтобы он вернулся. Потому что знаю, каково это — любить и ждать.

20

Больше месяца прошло, но вера Пенелопы в то, что Джеймс вернется, только усиливалась день ото дня.

Каждое утро она выходила на берег моря и смотрела вдаль.

Но я же чувствую, что он вернется. Ведь сердце не отрицает это! У него ещё есть время.

Пенелопа сняла туфли и подошла к воде. Встав на вязкий песок, она стала наблюдать, как постепенно, с каждой волной, утопает в песке. Сначала только пальцы, потом полностью ступня, а позже и вовсе до щиколоток.

Пенелопа рассмеялась. Звонко и заливисто... впервые после возвращения.

— Что ты делаешь? — спросил Мигель.

Она посмотрела на него. Он не изменился.

Те же черные кудряшки на голове, преданный щенячий взгляд, улыбка, слегка подрагивающая на губах.

— Тону в песке, — ответила Пенелопа и опять рассмеялась.

Мигель усмехнулся.

— Ты прекрасно выглядишь... — шепнул он ей.

— На мне обычные белые бриджи и старый вязаный топ! Что тут прекрасного?

— Не знаю... Ты всегда кажешься мне прекрасной, самой красивой и самой доброй... — Мигель опустил глаза и, увидев красивую ракушку в воде, потянулся за ней. — Это тебе...

— Спасибо... — тихо выговорила Пенелопа и взяла подарок.

Она посмотрела на парня и поразилась. А ведь Мигель до сих пор ее любит. Прикажи Мигелю спрыгнуть с горы, он спрыгнет. В этом нет сомнения. Любит... очень любит. Наверное, так же, как когда-то Бето полюбил Терезу.

— Мигель, ты меня любишь? — спросила Пенелопа, вертя в руке ракушку.

— Очень, Пенелопа, очень люблю! — Мигель приблизился к ней.

— Тогда поцелуй меня! — приказала девушка и закрыла глаза.

Парень неловко ее обнял и впился в сладкие губы. Мигель был счастлив, он долго об этом мечтал. С тех пор, как она вернулась из поездки и... отдалилась от него. Он каждый день думал, что отдал бы все, чтобы снова ее поцеловать.

Но Пенелопа не испытала того, чего хотела. Не получилось как-то... Вспомнив свой первый поцелуй с Джеймсом, который вскружил ей голову и поднял на небеса, девушка отпрянула и вытерла губы.